Зачем понадобился конфликт Кадырова с оппозицией

22.01.16 Рамзан Кадыров с соратниками долго вызывали оппозицию на конфликт, чтобы напомнить Кремлю, что Чечня – регион особенный. Но те усилия, с которыми ему теперь приходится об этой особости напоминать, говорят о том, что это не демонстрация силы, а первые признаки слабости.

Тема «оппозиция – враги народа» не то чтобы когда-то полностью исчезала из российской политической жизни, но нынешний ее взлет оказался на удивление неожиданным, жестким и довольно искусственным – явно организованным намеренно. В самом начале года, когда новостей совсем немного, Рамзан Кадыров на встрече с чеченскими журналистами называл «внесистемную оппозицию» «врагами народа» и «предателями», которых надо судить. Вроде бы ничего нового, но в праздничный информационный голод и такой новостной сюжет пошел. Хотя никакого явного повода для высказываний Кадырова не было: ни новых антикоррупционных разоблачений, ни оппозиционных митингов, ни пресс-конференций Ходорковского – ничего.

Драматургия

Однако вопреки ожиданиям партии и вожди несистемной оппозиции приняли вызов Кадырова без особого энтузиазма – история начала пробуксовывать. Не помогло даже вмешательство уполномоченного по правам человека Эллы Памфиловой, которая назвала заявления главы Чечни «вредными», а потом отказалась извиняться. Влить в выдыхающийся сюжет новую кровь смогли только очень кстати пришедшиеся высказывания красноярского депутата Константина Сенченко о «позоре России». Тогда градус стал серьезно повышаться. Пошли заявления других чеченских политиков о «пособниках международных террористов», о том, что надо «положить конец деятельности диверсантов», о собаках и о том, что «Рамзан Кадыров – символ России».

Тем не менее развитие событий явно сильно отклонилось от задуманной канвы. По тексту заявлений чеченских политиков хорошо видно, что они были придуманы загодя в расчете на шумную реакцию. По жанру это защитный ответ: Даудов и Делимханов говорили о «грязной травле» главы Чечни, «разжигании розни», а вокруг в общем-то было тихо. Выходило, что они говорят сами с собой, хотя, конечно, предполагалось, что депутаты будут дискутировать, например, с Навальным или Ходорковским. В конце концов, их настойчивость свое дело сделала. Президентский Совет по правам человека решил проверить слова Рамзана Кадырова на экстремизм. Сразу после этого была задействована тяжелая артиллерия – Рамзан Кадыров выступил в «Известиях», где по уже понятным законам восходящего конфликта повторил все ранее сказанное, прибавил пару новых оскорблений: «гнусные либералы» и «вонючая псина» – и пригрозил оппозиционерам психбольницей. Подобие дискуссии завязалось: на слова отреагировал Ходорковский, напомнивший свои знакомые тезисы о неизбежности революции, и сразу получил порцию добрых слов от Кадырова и Даудова. Тут же появились официальные вести об огромном (700 тысяч человек) митинге в Грозном в поддержку Кадырова. И вот уже не может сдержать слов Алексей Навальный.

Этот длинный ряд сюжетных перипетий показывает, что команда Кадырова приложила немало усилий, чтобы спровоцировать публичное противостояние главы Чечни с оппозицией и максимально его раздуть. Действовали они довольно умело. Чтобы получить гарантированную ответную реакцию, авторы концепции явно пытались надавить на больные места не только политиков, но и правозащитников. Для выступлений вполне сознательно была выбрана риторика передовиц газет сталинских времен с «врагами народа», «предателями», «приспешниками», «врагом у ворот», «дудкой западных спецслужб». Не зря Рамзан Кадыров вспоминает в своем выступлении и про психиатрию. Цельная картина, в каком-то смысле произведение политтехнологического искусства – вот оно, прошлое, воскресает на наших глазах, воинственное и нетерпимое. Это архетипические образы, которые должны были вызвать отторжение у целевой аудитории, а какой-то части общества могло и понравиться.

Цели и средства

Слова и действия Рамзана Кадырова вызвали много толкований. Одно из самых популярных – глава Чечни работает «мировым злом» по заданию Кремля. Вот хороший следователь, вот плохой: на фоне экономических трудностей перед выборами в Госдуму такое противопоставление не должно оставить сомнений, что если не Путин, то кто.

Однако администрации президента такие истории не очень нужны, чтобы самостоятельно их продвигать: привлекают внимание к оппозиции, вызывают тревогу у Запада, в отношениях с которым намечается потепление. К самодеятельности главы Чечни в отношениях с оппозицией в Кремле при этом относятся снисходительно. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков высказал примирительную версию: Рамзан Кадыров говорил о тех, кто действует за рамками закона, зато Владимир Путин «находится в диалоге» с оппозиционными партиями.

Версия «Кадыров нас пугает» тоже выглядит сомнительной: прямой угрозы лично Рамзану Кадырову ни несистемная, ни системная оппозиция, ни ее сторонники, ни правозащитники не несут. Зачем их пугать? Кадыров – человек своеобразный, но прагматичный.

Искусственно вызванный спор с оппозицией позволил Рамзану Кадырову и его окружению чуть ли не ежедневно выступать с программными заявлениями: «нас атакуют, мы отвечаем». И адресат этих заявлений не только «деятели-шайтаны» и «враги народа», но и Кремль. Тексты построены по одной схеме: вы хотите развалить Россию под дудку западных спецслужб (это для оппозиции), а мы патриоты и гордость страны (это для Кремля).

С медийной точки зрения все построено красиво: обсуждаются угрозы и оскорбления в адрес «либералов»; с содержательной стороны – послания Москве важнее. Во-первых, чеченские политики создают перед Кремлем образ новой Вандеи, нерушимого столпа режима. Доказывают и личными выступлениями, и массовыми митингами.

Во-вторых, в каждом ответе оппозиции глава Чечни и его соратники как бы напоминают Москве: мы особый регион, – во всех заявлениях упоминается чеченская война. «Моя республика была окровавлена войной. Чеченский народ знает, скольких жизней стоит тот мир, который сейчас царит в республике», – указывает Кадыров в колонке в «Известиях». Иллюстрацией его ответа Ходорковскому в инстаграме служат две фотографии – чеченские дети играют на фоне руин.

Тема особости Чечни неизбежно возникнет при сокращениях расходов федерального бюджета – республика регион дотационный. Понятно, что руководство других субъектов тоже будет ужиматься. Но Чечня – регион особый, об этом надо напомнить, но публично обратиться к Кремлю Рамзан Кадыров не может, поэтому ему понадобился посредник – оппозиция. Возможно, главе Чечни потребовались слова поддержки Владимира Путина, чтобы опять-таки подчеркнуть и свой особый статус в политике – здесь отсылки к войне и непростому миру тоже выглядят оправданными.

Скорее всего, эти цели будут достигнуты. Но сама настойчивость, с которой глава Чечни вызывал оппозицию на спор, чтобы поговорить с Кремлем, говорит об отсутствии у него уверенности. Об особом статусе теперь приходится искусственно и с большими усилиями напоминать. Оппозиция видит в действиях Кадырова демонстрацию силы, на самом деле это первые признаки слабости.

Оригинал

Ваше имя *

Содержимое *

Проверочный код

Пожалуйста ответьте на вопрос, который Вы видите на картинке.