Парень с татуировкой малинового Сергея Роста

«Это самый последний раз, наконец-то» - думал я, собираясь в военкомат. В самом деле, сколько раз я уже проходил эту призывную комиссию? Раз 5-6 абсолютно точно. В один год (кажется после окончания учебы в Вузе и поступления в аспирантуру) даже дважды за пару месяцев. Помню, как это бесило, как невыносимо было из-за всех этих формальностей, так отравляющих жизнь. И вот, мне 26 лет, у меня ученая степень, я уже точно не иду в армию, но комиссию пройти должен. А это значит фактически убить целый рабочий день – с 8 до 15-00. Время, так жалко свое время.

В очереди со мной человек 20 парней, все лет по 17-18, волнуются, переживают. И все какие-то одинаковые. В прошлом году хоть был один колоритный персонаж, который ради откоса от службы усиленно толстел. В 16 лет он выглядел как молодежные персонажи Сергея Роста из старого сериала «Осторожно Модерн». Такой нелепый, смешной, пухлый парень. Он говорил, что уже полгода на бигмаках и данарах плотно «сидит», ест только такую пищу. Я подумал, что при таком подходе немудрено превратиться уже не в персонажа, а в реального Сергея Роста.

У хирурга состоялся очень забавный диалог. До меня к нему зашел почти полностью забитый татуировками парень. Тут же с совершенно потрясенным лицом из кабинета вышла медсестра. «26 татуировок, да живого места же на нем нет!» - сказала она почему-то мне. В кабинете хирург сразу понял, что призывнику Касанову от него ничего не нужно и пока заполнял какие-то свои (и мои, естественно) бумаги делился впечатлениями

- Не знаю, что это такое вообще. Это же не мое дело, а психиатра скорее. А то и нарколога. Вот как придут мальчишки с ПТУ или техникумов, так каждый второй расписанный…как петух! Вот этого я спрашиваю «Что это значит, у тебя баба красная на шее набита?!». Знаешь, что он мне отвечает? «Эта женщина обляпалась малиновым вареньем!».

- Так и куда мы его теперь пошлем? – включилась в разговор медсестра – Я не знаю, разве что МЧС, завалы разбирать, на подсобные работы.

В это время тощий татуированный парень сидел в коридоре и на маленьком клочке бумаги тщательно выписывал, какие татуировки на каком конкретно месте у него выбиты. Хирург рассердился и заставил его также высчитывать диаметр каждой татухи.

- А вот вы мне объясните – снова начала свою тираду медсестра – они что, не ассоциируют это все с тюремной тематикой? Я вот четко понимаю, раз ты расписной, значит сидел или что-то типа этого. А эти что, не понимают.

- Думаю, у них нет таких ассоциаций - вставил свои 5 копеек я - вы же сами говорите, им 17 лет, они родились в конце 90-х годов. Это вообще другое поколение. Не знаю в чем тут дело: в субкультуре (точнее принадлежности к ней), в моде, может просто раздолбайство.

- Ладно, посмотрю я на него в старости – сказала медсестра и протянула мне мою же карточку.

- Кстати, вот я смотрю у вас карточка вообще другая не такая как у них, вы что, с другого города приехали?

- Нет, ответил я, просто встал на учет еще 10 лет назад, поэтому все так разнится в документах. Давно дело было.

Уходя заглянул в свое дело, такое толстое, затасканное все. С фото на обложке на меня смотрел 16-летний парень с редкими усиками, в синей олимпийке, волосы взъерошены. Последний приход в военкомат запомнится мне навсегда просто потому, что впервые здесь со мной говорили как со взрослым, а не с тем парнем с фотокарточки на обложке личного дела. Я думаю, это важно. Важно и то, что не пришлось усиленно толстеть, забиваться татуировками, делать еще что-то подобное. Просто, как говорится, все само рассосалось и встало на свои места. И это замечательно¸ друзья.

Источник

Оставить свой комментарий