Мои выборы

На выборы я стал ходить значительно раньше, чем достиг восемнадцатилетия. Наверное, данный факт во многом и предопределил моё отношение к этой ответственной процедуре. Отправлялся на избирательный участок я, школьник, всегда вместе с дедушкой. Дедушка Миша ещё в молодости потерял зрение, но присутствие духа не оставило его, он работал всегда (собирал, к примеру, детские ружья, стреляющие пробками). Потом уже, на пенсии, когда они с бабушкой переехали в деревню, он трудился по хозяйству: строил, конструировал, чинил и даже колол дрова. Дедушка все дела любил делать с самого утра, на выборы – событию особому – правило это распространялось в первую очередь. Мы отправлялись едва ли не к открытию избирательного участка. Я держал его за руку, потом, когда мы были на месте, направлял его пальцы, крепко сжимающие ручку, к нужному для галочки пустому квадратику. Фамилию, напротив которой нужно было поставить значок, означающий «за», я знал заранее (дедушка говорил). Не помню, с какого возраста я так «ходил на выборы», но меня всегда поражала активная жизненная позиция деда, его жизнелюбие и неравнодушие. А за разгильдяйство – если вдруг кто-то не хотел идти голосовать и пр. – можно было схлопотать.

Из всех тех выборов (политика меня не интересовала) запомнилась кампания 1996-го. Тогда за место у руля страны боролись Зюганов и Ельцин, шли практически ноздря в ноздрю. Выборная ельцинская кампания с бескопромиссным лозунгом «Голосуй или проиграешь!» докатилась тогда и до Котельнича (проигрывать никому не хотелось!). На стадионе, помню, собралось много народу – пришли, конечно, не агитацию послушать, а поглазеть на «звёзд». Из таковых, например, я запомнил группу «Земляне». Они исполняли свою песню «Трава у дома», когда вдруг она, было взлетевшая над поляной, резко осела, осипла, пожухла и скомканной фонограммой бесславно завалилась где-то под трибуну. Да, аппаратура была не космос. Ельцин тогда не проиграл.

Спустя пять лет мне исполнилось 18, и я с нетерпением ждал своих первых самостоятельных выборов. Дебют оказался настолько волнителен, что теперь я даже и не помню, как это было.

Голосовал всегда на том же участке, куда когда-то приходил с дедушкой. Однажды, впрочем, в 2008-м – в год опять же президентских выборов – случилось изменить традиции. Я находился в Прибалтике. Чтобы осуществить процедуру волеизъявления, заблаговременно взял открепительное (над написанным мною в свободное форме заявлением, говорят, долго смеялись члены избиркома; хм, что я там понаписал?!). Голосованию ничто не должно мешать, думал я, аккуратно вкладывая документ в паспорт, даже туристические поездки. В путь-дорожку отправились с товарищем. Местом основной дислокации стала для нас Эстония. Мы жили в городке Тарту, в студенческом общежитии, больше похожем на гостиницу со звёздами тремя, наверное, минимум. Приехали по приглашению – к приятелю, филологу, учёному и просто отличному парню. В день голосования решено было ехать в Латвию, совместить приятное (прогулку) с полезным (выборами). Выехали рано утром. Задремали. В какой-то момент приятель спрашивает: «Товарищи голосующие, документы-то взяли?». Спросонья я хлопнул по карману, и сон как рукой сняло – паспорт с открепительным остались в Эстонии! Вот... В этот момент мы уже пересекли границу. Для вида я махнул рукой, дескать, подумаешь, забыл, но на душе, на душе скребли кошки, тигры, львы, царапали, кусали, рвали… Товарищ мой оказался более собранным, с документами у него был полный боекомплект.

Наверное, одним из самых ярких воспоминаний из Риги стало именно посещение российского посольства, где проходило голосование. Очередь была неимоверная. Людские реки. Казалось, толпа брала посольство штурмом. Дождаться своей очереди означало не успеть на автобус. Люди тут были самые разные, как говорят, и стар, и млад. Вот, скажем: мимо внук вёл совсем старенькую бабулю, она же, махая палочкой, неустанно повторяла: «За медведя! За медведя-я-я!», при этом настойчиво ставила ударение на последнюю букву. Какая экспрессия, какой напор! Мы мялись на месте, думая, что же делать. Я-то лопухнулся, но товарищу отступать на полпути не хотелось. Тут подошёл охранник: «Голосовать?» Мой друг кивнул, я в сотый раз неслышно чертыхнулся в свой адрес. «Откуда вы?», – поинтересовался этот дядечка. «Из Кировской области», – ответил кто-то из нас. Изумлению нашему не было предела, когда оказалось, что охранник – вятский. Работал он в своё время на кировском машиностроительном заводе, затем женился на латышке и переехал… В детали вдаваться не буду, отмечу лишь, что проблема с голосованием была быстро решена. Успели. О той нашей поездке, кстати, написала кировская газета. Большой материал рассказывал, как кировчане Вова и Серёжа в Эстонию ездили. Кстати, что-то я запамятовал, кем я там был, Серёжей или Вовой. Серёжей, наверное…

На эти воспоминания навеяла погода, прибалтийская прям. Тогда дождило, но не так, конечно, как сегодня. В силу определённых обстоятельств голосовал я в этот раз в Кирове. Чтобы не повторить эстонско-латышскую оплошность, пришлось недельку похлопотать. Было ради чего. Выборы – это же событие. Уважать своё право и пользоваться им – важно. Любые рассуждения о бессмысленности голосования из серии «всё и так понятно» мне всегда казались нежизнеспособными и непродуктивными, ведь за тех, кто намеренно не использует свой голос, прощё что-то решать. Пусть прозвучит банально, но я голосовал за будущее. Семьи. Страны. Глядишь, и изменится что-то. К лучшему. Быть может, дедушка, если откуда-то сверху наблюдает за нами, сжал кулак с поднятым вверх большим пальцем и улыбнулся: «Правильно сделал». И я не мог его подвести.