.gif)
Доктор политических наук, профессор кафедры истории и теории политики МГУ, руководитель исполкома Российского общества политологов Игорь Кузнецов рассказал на первом кировском баркемпе о том, каким представляют будущее страны политики и экспертное сообщество экономистов и политологов.
— Мы знаем и представляем, что примерно будем делать в течение этого месяца, года, как, где и главное — чему будут учиться наши дети, как мы будем помогать нашим родителям, как будем обеспечивать нашу семью. По крайней мере, мы надеемся, что знаем, как это сделать. Второй уровень, который свойственен нам, как гражданам большой страны, и на нем представления о будущем значительно разнятся. Кто-то в большей степени социалист, кто-то либерал, кто-то консерватор, а кто-то просто анархист, и это тоже нормально, не исключает концептуализации образов у наших депутатов или элиты. Ожидания проецируются в программах партий, общественных движений, научном творчестве.
«Есть не одна, две или три, а несколько десятков версий будущего России»
Есть не одна, две или три, а несколько десятков версий будущего России. Писались проекты, которые назывались «Россия-2015», это было в начале 2000-х годов, «Стратегия-2020», был такой замечательный план. Есть и зарубежные разработки, которые связаны с прогнозами и важными исследованиями в духе форсайтинга [методология управления, которая характеризуется выраженной способностью к стратегическому планированию], где прогнозный лаг устанавливают на уровне 50–150 лет. Одна из известных работ на эту тему — «Мир без России», она посвящена тому, как будет развиваться наш мир, наша планета, если Россия прекратит свое существование естественным способом, в силу внутренних причин. Напомню про убыль населения — 700 тыс. в год, мы девятое место занимаем в мире по количеству населения. Мы проиграли в этом смысле Бангладешу, Пакистану и даже Японии.
Впервые тема будущего зазвучала в России в середине нулевых. 2005 год, страна на подъеме, завершилась кампания на Кавказе, двигается в новую электоральную кампанию. Сегодня мы находимся на очередном сложном рубеже, когда страна динамично развивается, но в условиях внешних ограничений: у нас не очень хорошие отношения со странами Западной Европы, Соединенными Штатами Америки, финансовый кризис и в завершении всего мы начинаем большой электоральный цикл.
Во время исследований мы обнаружили, что граждане России гораздо лучше представляют собственное будущее, хуже — будущее региона и совсем плохо представляют будущее страны. Интерес к большому будущему страны или региона сильно ослаб после того, как в 1991 году мы утратили страну. Люди стали больше и серьезнее надеяться на себя, в меньшей степени — на региональную власть, но по-прежнему смотрят и оценивают, что говорят лидеры.
При ответе на вопрос, который был связан с границами, которые занимает наша страна, человеку представлялась контурная карта, на которой надо было провести границы России. Заботливые граждане пририсовывали туда Крым, который совсем недавно стал «крымнаш», Казахстан, вместе с Калининградом — Литву, Латвию и Эстонию, по Днепру пририсовывали Украину, Кольский полуостров терял свои очертания. Люди говорили, что естественны и привычны те границы, которые наша страна занимала — и была великой и большой — в досоветское время. Граждане в большей степени остаются империалистами.
Еще один из результатов, который мы обнаружили, заключается также в том, что политические элиты, губернаторы, местная власть имеют крайне скудное представление, какой будет Россия через 5, 10 лет, 20 лет, в лучшем случае ответы были «большая», «сильная», «устойчивая». Дальше, когда вопросы были более конкретные — описать экономический строй, будет ли реприватизация, сохранится республиканская модель — ответов не было.
Отсутствие образа будущего и более или менее конкретных контуров завтрашнего дня — большая проблема. Проблема элиты — слабые способности к целеполаганию и в конечном счете — низкая социальная ответственность. Это следствие тех драматических процессов, которые прошла страна в конце 80-х и начале 90-х. Люди пережили трансформацию, которая закончилась распадом государства.
Мы обнаружили серьезные разрывы в тех категориях, которыми можно описать будущее. Тем не менее, несмотря на такое разнообразие, страна существует. Отсутствие представлений не является критической проблемой.
Еще одна проблема, которая вышла на первый план, — это наша Конституция. Первые пару лет она существовала практически неизменно. Изменения были связаны со слиянием регионов и так далее. В целом процесс привел к тому, что президент Медведев вышел с инициативой изменений в двух ведущих институтах — увеличением сроков Госдумы и президентства.
В разное время разные политические силы выдвигали разные варианты прогнозов, проекты будущего — их много, можно поделить на две группы. Есть документы, которые по стадиям расписывают, что будет, есть другие примеры, они представляют собой творчество отдельных сил, иногда маргинальных, созданных для того, чтобы их заметили.
Проекты Охлобыстина и Михалкова
Есть проект абсолютно пиаровский — писателя, священника, сценариста, режиссера и шоумена Ивана Охлобыстина. Он выпустил в 2011 году текст с названием «Доктрина 77». В Лужниках была построена огромная пирамида, на которой он выступал. Вышел этот документ, вышел специальный ролик в интернете. Документ тоже претендовал на некое видение будущего, там заявлялось такое будущее, как «Империум». В этом послании содержались не только конкретные и абстрактные предложения о будущем страны, но и некие этические посылы. Это прозвучало, а через месяц он сказал: извините, это был промоушен одной из федеральной сети связи.
Другой подобный проект назывался «Манифест просвещенного консерватизма» режиссера Никиты Михалкова. Это текст, который был заметен только в правящем классе, в интеллектуальной элите страны. Он предлагал ревизию направления развития страны, некоторых конституционных принципов; предлагал обратить внимание на институты, этическую составляющую жизни граждан, обратить внимание на наши традиции, которые связаны с восприятием лидера и лидерства вообще: мы страна, как пишет Михаил Сергеевич, православная и монархическая, самодержавная. И многие увидели в том тексте комплиментарное отношение к сословности, которая была в нашей истории до 1917 года и возможному возрождению этой самой сословности. Можно ли эти проекты рассматривают как проекты будущего? Наверное, можно.
Проекты ИНДЕМа и ИНСОРа
К первой группе проектов можно отнести проект ИНДЕМа [общественный фонд «Информатика для демократии»], возглавляет его Георгий Сатаров, бессменный руководитель этого фонда и советник Ельцина по политическим вопросам. Этот фонд выпустил программу «2015» еще в 2001 году, и там они расписали, что нужно сделать в стране для того, чтобы усилить институты политического представительства, для того, чтобы сделать развитие страны в нужном векторе необратимым. Многие из этих предложений постепенно имплантировались в текст основного закона и были реализованы в виде законов «О политических партиях», «О СМИ». Это проект детализированный, документ не предлагает революции, а предлагает эволюцию. Но авторы все-таки решили поиграть в прогнозы и предложили четыре прогноза: «Вялая Россия», «Мрачная Россия», «Smart Russia» и «Распад России». «Вялая Россия» — это такой инерционный сценарий угасания, «Мрачная Россия» — это нарастание авторитарных тенденций, закручивание гаек, хирение институтов представительства, партий, общественности, местного самоуправления. «Smart Russia» — это желаемое будущее, это такая динамичная Россия, которая преодолевает недостатки собственной экономической модели, развивает демократические институты, двигается в том же темпе и в том же направлении, что и Восточная Европа, рано или поздно станет членом Евросоюза, членом блока НАТО, станет частью демократического мира, и мы заживем так, как должно жить европейцам. Четвертый сценарий — это распад, деструкция, повторение, но уже в других условиях сценария, который был связан с распадом Советского Союза.
Есть еще один интересный проект, можно назвать его утопическим либеральным проектом, который связывается с личностью нынешнего премьер-министра и на тот момент кандидата в президенты Дмитрия Медведева. Это проект ИНСОРа [Института современного развития]; главным лицом в этом институте является Игорь Юргенс, президент российского союза страховщиков, а председателем попечительского совета тогда был Медведев. Он называется «Россия: образ желаемого завтра». Документ пережил несколько переработок, сейчас он называется «Россия. 21 век. Полдень». Те, кто помнит творчество братьев Стругацких, понимает, что авторы стянули часть этого названия. Это было сделано для того, чтобы подчеркнуть не прогнозный, а, скорее всего, футурологический, художественный посыл авторов.
По версии документа, в будущем все хорошо. Россия в 2015 году — член НАТО и часть Евросоюза. Россия упраздняет федеральную милицию, делает муниципальную милицию. В России распускают ФСБ и заменяют ее структурой, которая называется Федеральной службой по охране Конституции, сокращают срок полномочий президента и парламента от четырех лет к трем, потому что весь мир движется в этом направлении, и многое другое. Проблема в том, что никто этого не читал, общественность внимания к этому тексту не проявила. Тем не менее вектор тот же, что и у ИНДЕМа.
«Русская доктрина» на 850 страницах
Последний проект, о котором я упомяну, — это совсем другой текст, все предыдущие — это тексты объемом от 100 до 200 страниц, а этот — на 850 страниц. Последний вариант названия — «Русская доктрина». В нем было задействовано значительное количество авторов. Этот документ настолько радикальный, что ставит вопрос сохранения республиканской формы управления. Где-то там есть намек на то, что в России была монархия, что возможен возврат сословности, сказано про особую роль офицерского собрания, университетов, предложено сформировать Совет национального единства, который на треть состоит из представителей армейского корпуса, на треть — из представителей Русской православной церкви и традиционных конфессий, а также из представителей академической среды.
.gif)
.JPG)
